GLEB KOVALSKY
- Gleb Kovalsky (all pronouns), 28; artist, DJ, actress.
- Belarus -> Ukraine -> Germany
- 25.02.2021 (Kyiv), 26.02.2022 (Berlin)
- For participating in protests and a national strike, I was fired from my primary job. I continued to engage in activist and theatrical projects. In September 2020, my partner from one of the main personal projects at the time was forced to leave for Poland and seek international protection. I was left with only the theater, but by winter 2020, the director of our theater received visits from KGB agents, indicating that further activities were either impossible or would have serious consequences. The tipping point for me was the intensified repression in February 2021 when searches began among people in my close circle, including a friend who had not lived in Belarus for three years at that point. I remember my last days in Belarus as a constant listening for noises in the stairwell and nothing more. I decided to leave for a couple of months to Kyiv to take a break, but, of course, I never returned to Belarus.
- I am in a completely burned-out state, feeling like over the past two and a half years of wandering and repression against me, my family, and my friends, I have lost all my identities except 'running from prison/war/death.' I see no bright future for myself, Belarus, or the world as a whole, making it impossible to integrate and engage normally in life around me because every action, even regarding my personal life, is met with the question 'why bother?' Additionally, forced emigration, which I was not prepared for and never wanted, creates significant difficulties in communication and building relationships in Berlin. Sometimes, I experience something akin to joy, but it bears little resemblance to what I used to feel.
- I miss my mom and friends, the feeling of home in all its various forms, the sense of the right and the desire to do something because I am on my own land, the meaningfulness of existence, and a more or less clear understanding of the surrounding reality, a clearer comprehension and navigation of the past, present, and future.
- Yes, I would like to return, but there is nowhere to return to in any case. The home I lived in (in the broad sense) no longer exists.
- My grandfather migrated from Germany to Kazakhstan. My father was born there, and then the whole family migrated to Crimea. In Crimea, my father met my mother, and together they moved to Belarus.
Crimea: Наталья Могилевская - Місяць
Belarus: Zheka - Дуй на меня, дуй
Kazakhstan: Мы танцуем в зионе - Балхаш Снится
***RUS***
- Глеб Ковальский (любые местоимения), 28 лет; художник, диджей, актриса.
- Беларусь -> Украина -> Германия
- 25.02.2021 (Киев), 26.02.2022 (Берлин)
- За участие в протестах и национальной забастовке меня уволили с места основной работы, я продолжил заниматься активистскими и театральными проектами. В сентябре 2020 года мой партнер по одному из главных на тот момент личных проектов был вынужден уехать в Польшу и запросить международную защиту. У меня остался лишь театр, но к зиме 2020 года директорку нашего театра навестили сотрудники КГБ и дали понять, что дальнейшая деятельность невозможна либо она будет иметь серьезные последствия. Последней каплей для меня стало усиление репрессий в феврале 2021 года, когда начались обыски у людей из ближнего круга, в частности у подруги, которая на тот момент уже три года не жила в Беларуси. Свои последние дни в Беларуси я помню, как постоянное вслушивание в шорохи на лестничной площадке и ничего больше. Я решил уехать на пару месяцев в Киев, чтобы просто передохнуть, но, разумеется, больше никогда в Беларусь не возвращался.
- Я нахожусь в абсолютно выгоревшем состоянии и чувствую, будто за последние два с половиной года скитаний, репрессий в отношении меня, моей семьи и моих друзей, я полностью утратил все свои идентичности, кроме «бегущего от тюрьмы/войны/смерти». Я не вижу никакого светлого будущего ни для себя, ни для Беларуси, ни для мира в целом, что делает невозможным нормально интегрироваться и вовлекаться в жизнь вокруг, потому что любые действия, даже касательно своей личной жизни, упираются в вопрос «зачем?». Также вынужденная эмиграция, к которой я был не готов и которой никогда не хотел, создает огромные сложности в коммуникации и выстраивании отношений в Берлине. Иногда я испытываю что-то похожее на радость, но это очень отдаленно напоминает то, что я привык чувствовать.
- Скучаю по маме и друзьям, по чувству дома в самых разных его проявлениях, по ощущению права и желания что-то делать, потому что я нахожусь на своей земле, по осмысленности существования и более или менее понятной окружающей действительности, более ясному пониманию и навигации в прошлом, настоящем и будущем.
- Да, я бы хотел вернуться, но возвращаться, в любом случае, некуда. Дома, в котором я жил (в широком смысле), больше не существует.
- Мой дед мигрировал из Германии в Казахстан. Там родился мой отец, затем они всей семьей мигрировали в Крым. В Крыму мой отец познакомился с моей мамой, и вместе они переехали в Беларусь.
